Виктория Иванченко
главный редактор «Креативной дипломатии»
Новая статья о системных проблемах «мягкой силы» России, об актуальности концепции, о важности внутреннего содержания и новых методах работы — для научно-аналитического портала International studies.
Встречают по одежке
Расцвет дискуссии о мягкой силе России пришелся на период 2010-2013 годов – период волны «модернизации» в России, открытия крупных НКО в данной сфере и активных обсуждений на всех уровнях. Но с развертыванием событий на Донбассе и в Сирии необходимость усиления компонента жесткой силы перевесила рассуждения о потребности в проведении работы над повышением привлекательности России для внешней аудитории. Важность военной сферы не отрицается, но следует ли позволять ей монополизировать внешнеполитическое направление в ущерб другим сферам?
Что важнее и что первично: работа над имиджем и институционализация мягкой силы России или работа над внутренней политикой, решение внутренних проблем, поиски идентичности и лишь затем работа над внешней сферой? Как позиционировать себя? Эффективны ли попытки создания «потемкинских деревень» для внешней аудитории?
Безусловно, в данном вопросе необходим баланс и нужна честность. Так же, как крайне важна тщательная и постоянная работа для раскрытия и использования того потенциала, который есть, — и в данном случае неэффективно ждать разрешения всех проблем без исключения и лишь затем открываться миру. Ошибочно придавать гипертрофированное значение внешней обертке, также как и не стоит вовсе забывать о необходимости сообщать свою точку зрения и позицию по ключевым вопросам иностранной аудитории. Иначе при наличии вакуума будут порождаться новые мифы о России.
Пример институционализации мягкой силы России в информационном ключе – запуск Russia Today, реформа РИА-Новости, запуск агентства «Спутник» и других проектов, нацеленных на разъяснение внешней политики России и на экспертный диалог. Но в данной тенденции наметился крен именно в информационную составляющую, в то время как другие сферы также нуждаются в поддержке. Мягкая сила не ограничивается исключительно выстраиванием грамотной системы информационного вещания, она требует наличия целой плеяды смыслов, образов, ценностей, положительных ассоциаций, достижений.
Несмотря на все дисбалансы на глобальном уровне и постепенные структурные изменения системы международных отношений, перед Россией по-прежнему стоит целый ряд задач в данном направлении. Разработка Концепции мягкой силы (о чем шла речь в 2013-м году) в итоге утонула в обсуждениях и аналитике, не получив реального и практического выхода. Украинский кризис, в свою очередь, стал символом провала российской мягкой силы из-за недостаточной работы с украинским обществом перед майданом. Данный кризис также стал своеобразным пунктом поворота к более твердой и жесткой внешней политике. Но, с другой стороны, твердая позиция России во многом сыграла положительную роль для утверждения статуса великой и сильной державы в глазах многих иностранных представителей, склоняющихся к консерватизму или испытывающих нехватку в сильных лидерах и стратегическом мышлении своих политических элит. Об этом также засвидетельствовал недавний рейтинг британского PR-агенства Portland, который поставил Россию на 27-е место по применению мягкой силы. Впрочем, качество и уровень данного рейтинга – пока еще под вопросом.
Куда курс держим?
Какие задачи стоят перед Россией сегодня? Почему до сих пор не была сформулирована на государственном уровне Концепция мягкой силы России? Нужна ли она и вовсе? Над какими направлениями нужно работать? В первую очередь, перед Россией стоит вопрос осмысления ценностей, которые она готова нести вовне, и реального соответствия им на внутреннем уровне. Россия, чья культура и история заточены не на массовый продукт, а на поиск глубинных смыслов, может и далее быть носителем именно идей, смыслов, сохранения традиционного ценностного компонента в сегодняшнем мире постмодернизма и ценностной анархии. Внешняя политика России должна быть последовательной в том посыле, который Россия несет миру, включать в себя моральную составляющую, что является исторической, неотъемлемой чертой внешней политики России.
Другой мощный пласт, который могла бы предложить Россия, – это достижения, в частности в науке. Но и данная сфера также нуждается в совершенствовании. Серьезной проблемой является то, что достижения представителей России на международном уровне (в точных науках, IT) зачастую внутри заглушаются информационным шумом и повышенным вниманием к малозначимым событиям. Данные информационные перекосы играют негативную роль, так как грамотно выстроенная информационная политика могла бы поощрять граждан развивать научный сектор.
России также стоит трезво оценить свой образ за рубежом, ассоциации и мифы, которые связаны с ним, а также определить, что вызывает такие суждения о России. Соответствует ли образ тому, чем воспринимает себя Россия? Правильно ли ввиду таких штампов понимают мотивы внешней политики России и, соответственно, принимают решения другие государства? Ответы на данные вопросы могут помочь выстроить правильную политику собственного позиционирования в международном информационном пространстве и на других неформальных площадках. При этом нужно понимать, что работа должна быть точечной, адресной.
Есть перекосы и в образовательной сфере, которая имеет огромный потенциал. Например, непрозрачность распределяемых образовательных квот «Россотрудничества» для иностранных граждан или их заниженное количество, бюрократизация процедуры в итоге создают массу препятствий для использования возможностей образования, открытости России для иностранных граждан. Например, в рамках подачи заявки на квоты на бесплатное образование существует необходимость собрать большее количество документов, медицинских справок, которые необходимо подавать в столичное отделение «Россотрудничества» — при этом нет гарантий, что усилия пройдут не зря. То есть сами бюрократические условия усложняют возможности для развития привлекательности российского образования.
В России пока недостаточно институтов и площадок, в том числе региональных, которые могли бы предлагать эффективные и качественные международные проекты, нацеленные на широкий круг молодежи, экспертов. Бизнес также во многом отстранен от гуманитарных и общественных проектов международного характера, что вбивает очередной клин в вопросы финансирования.
Стоит вопрос кадров, занятых в данном секторе, – задействованные специалисты должны понимать механизмы мягкой силы, информационную среду, на высочайшем уровне понимать внешнюю политику России, знать собственную историю, культуру, религию, а также хорошо разбираться в целевой аудитории, истории и политике страны, с которой приходится работать. Программы должны быть нацелены не на просто доброжелательную обстановку и теплый прием, что безусловно важно, но и на качественное содержание и материал, который предоставляется их участникам.
Часто в рамках дискуссий упоминают о важности создания своих уникальных брендов и продуктов для продвижения мягкой силы. Безусловно, такой потенциал есть и может быть успешно реализован, но рыночный элемент не должен и не может быть на первом месте в пирамиде мягкой силы России, в том числе в силу особенностей идентичности российских граждан и хрупкости такой конструкции, если за ней нет содержательного, ценностного базиса. Однако серьезные бренды могли бы внести лепту в восприятие России как перспективного государства для личного развития и как государства творческих и образованных людей.
При этом всем, не стоит забывать о важности элементарной честности и добропорядочности всех, кто занимается данными вопросами, — от чиновников до общественников, иначе один скандал может перечеркнуть годы систематической и нелегкой работы по развитию мягкой силы России.
Справиться с «нашей огромностью»
Территориальное пространство России, казалось бы, дает большое преимущество – возможность создавать массу центров, НКО, представительств, образовательных учреждений, которые могли бы охватывать все соседние государства, работать оперативно и мобильно. По факту все крупные и представительные научные, экспертные центры, активные НКО находятся в столице. При этом между существующими региональными представительствами нет прочных связей, эффективного взаимодействия. Региональные организации зачастую находятся в отрыве от популярных и авторитетных центров, и попытки сломать данную тенденцию наметились относительно недавно. Необходима консолидация гражданского и экспертного общества с одной стороны, и с другой стороны – его «децентрализация».
В данной сфере нужны также своеобразные региональные кластеры, инициативы, которые являли бы собой профессиональные и высококачественные проекты широкой и узкой тематики в плане разъяснения внешней политики, создания площадок для диалога, исследований, подготовки кадров внутри регионов.
Также в данном вопросе не хватает системности как в реализации проектов в сфере мягкой силы, так и в целом постоянной исследовательской работы над данным вопросом. Тема мягкой силы России то уходит на задний план, то снова становится популярной, воспринимается как панацея от всех проблем или отрицается как неприспособленная для России идея. Нужно определиться со степенью важности данной концепции и развить, раскрыть её в соответствии с текущими реалиями.
Дипломатические победы на неформальном поле
Российской внешней политике часто в заслугу ставят профессиональную, а порой и блестящую дипломатическую игру и умение сочетать политические комбинации таким образом, что в итоге удается предотвратить мировые кризисы, нивелировать угрозу военных конфликтов, стимулировать выгодные сделки, и в итоге компенсировать недостаток российских ресурсов в других сферах (например, можно вспомнить роль России в урегулировании сирийского кризиса, в переговорах по иранской ядерной программе и др.). Это – результат многовековой школы российской дипломатии, во многом её преемственности и понимания своих национальных интересов.
Но время не стоит на месте, а мир склонен к переменам. Классическая дипломатия меняет формат работы, все чаще действуя не в кулуарах, а в публичном пространстве, а в сферу внешней политики включается все больше нетрадиционных, неформальных игроков и факторов. России необходимо активно включаться во «вторую дорожку» (track II) дипломатии не только на уровне официального МИД, который постепенно открывается для работы с гражданским обществом и публикой, но и на уровне исключительно «третьего сектора», негосударственных агентов.
Здесь в равной степени важно участие и государства, которое открыло бы подобные каналы и возможности, и инициатива, энтузиазм снизу. И очень важно, чтобы эта инициатива снизу не пресекалась, не блокировалась.
То есть в данном ключе одна из основных задач – оценить и осознать важность неформальной, нетрадиционной дипломатии и с полной ответственностью привлечь богатые человеческие ресурсы к дальнейшему исполнению данной задачи на практике.
Провожают по уму
Наука о международных отношениях в 2006 году была дополнена концепцией «умной силы» (smart power), т.е. комбинированием механизмов жесткой и мягкой силы для достижения наиболее эффективного результата во внешней политике государства. Однако «умный» подход должен также включать комплексную работу над «внутренней начинкой» — за масштабными внешними поступками должно быть глубокое содержание и твердый фундамент – экономический, социальный, культурный, гуманитарный, политический. То есть важно разнообразить и сбалансированно использовать не только соответствующие инструменты, но и обратить внимание на самое ядро – на то, что мы будем проецировать вовне, помня об ответственности своего влияния и личного примера.
Комплексный подход требует пересмотра эффективности многих инструментов и проектов мягкой силы России, включения новых игроков и новых методов работы, перенимание иностранного опыта и использование его на российской почве, при этом без попыток стандартизации российской мягкой силы по лекалам Запада.
Необходимость развития мягкой силы России должна стимулировать развитие всецело самой России и улучшение внутренней обстановки, поэтому не стоит недооценивать данное явление. Логика данного утверждения работает согласно простому изречению: «Хочешь изменить мир – покажи как», — то есть задается дополнительный толчок для непрекращающейся работы внутри и дальнейшего донесения достойного примера, образца всему миру. Работа же с гражданским обществом позволит создать прочные связи, сети контактов, а также качественно улучшить образовательную и информационную среду. Именно поэтому вопрос заключается не столько в имидже, сколько в наполнении концепции мягкой силы серьезным и достойным содержанием.
Фото: Getbg
Источник: International studies