О неверии в себя и «мягкой силе»

Виктория Иванченко

Главный редактор

Может ли быть «мягкая сила» у страны, которая не верит в себя?

О «мягкой силе» в России говорят часто и много, консенсус существует как минимум в том, что она России нужна. Но до сих пор продолжаются споры о том, на чем она основывается, как и куда двигаться в этом направлении, о необходимой доли государственного участия и желательных условиях – будь то юридических или экономических. Но возможно ли всерьез развивать каким бы то ни было образом политику «мягкой силы», политику поддержки положительного образа государства, его брендирование в случае, если политическая элита и население не верят в страну, ее потенциал и будущее?

Здравая критика и даже пессимистические (естественно, фундированные) прогнозы не равны утверждениям о полной безысходности и невозможности изменить настоящее и будущее. Паника или упадочные настроения не способствуют проведению любой твердой линии, а, тем более, вредны при попытке позиционирования себя как успешной модели для внешнего мира. Такое сочетание – нонсенс. Но сомнения в своих силах и потенциале временами достаточно очевидны и наглядны даже среди тех, кто работает на внешнюю аудиторию.

Этот вопрос лежит во многом в философской и этико-нравственной плоскости. Сверху навязать любовь и веру в свою страну невозможно и контрпродуктивно. Можно лишь поспособствовать, создать условия и ограничить негативные факторы. Патриотизм идет из семьи и среды, куда входит вся воспитательная, образовательная системы и даже индустрия развлечений. А «мягкая сила» в ее традиционном понимании нуждается в принятии своей страны, готовности нести сообщение о ней вовне. Важно, открываясь миру, быть готовым к тому, что этот мир увидит не образ, не красивую желаемую картинку, но реальное положение дел, в том числе с тем неверием и сомнением, которое может наличествовать в обществе.

Проблема такого политического уныния в первую очередь в том, что стимулы, которые должны толкать страну на развитие, подавляются человеческим фактором и нежеланием. Инициатива заглушается изнутри, так как ее считают бессмысленной. В итоге можно получить недовольство, протестный потенциал, но не реальный положительный результат.

Проблема ли в исторически сложившейся системе, в менталитете или инерционной привычке, но чтобы машина работала, ей необходима в том числе молодая сила с её энтузиазмом, энергией и верой, которые не обрубались бы на корню, а питались хотя бы минимальной поддержкой и содействием. А уравновешивать пыл должны знания и здравый критический взгляд опытных и умудренных. А вот подавление инициативы или равнодушие к ней приведет не только к стагнации и безверию, но и утечке наиболее талантливых и умных в другие государства, где они будут искать возможности реализовать свой талант.

Однако потеря человеческого капитала для России может иметь катастрофические последствия. Напротив, остро необходимо его развивать – «мягкая сила» невозможна без инвестиций в сферы, обращенные на человека (здравоохранение, образование, пенсионная система и т.д.). С учетом негативных демографических тенденций этот вопрос для России во многом критичен. Да, соотечественники за рубежом, в том числе эмигранты из России, — также компонент «мягкой силы» России как носители её культуры (хотя некоторые и стремятся к полной ассимиляции с новой средой). Но лучше действовать так, чтобы не терять потенциал и не уничтожать инициативу, которая может и должна принести много пользы для государства – во многих сферах, не только на внешнем поприще.

Как сказал классик, «в Россию можно только верить», но когда эта вера уходит, как хорошо известно из истории, наступают периоды турбулентности и упадка, вызванные либо протестами, либо нежеланием инвестировать в будущее. В основе таких настроений лежит множество проблем и факторов, но выход – поддержать тех, кто верит и готов вкладываться в будущее, кто с новой энергией и верой в Россию готов включаться в созидательный процесс.

Фото: Flickr.com / Sergey Norin

Источник: Центр евразийских исследований